Софья Ковалевская. Для госпожи Ковалевской в нашем отечестве нет места

После получения премии Парижской Академии наук Ковалевская стала знаменитостью. О ней знал весь культурный мир, о ней писали в газетах и журналах. Софья Васильевна была, конечно, рада своему успеху, но вместе с тем она начинала уставать от него, от многочисленных вечеров в Париже, на которых её чествовали. Она мечтала о возвращении на родину. В 1889 году кончался пятилетний срок, на который она была выбрана профессором Стокгольмского университета. Надо было позаботиться о продлении профессуры или подыскать другое место.

Двоюродный брат С. В. Ковалевской, саратовский губернатор, генерал-лейтенант А. И. Косич, встретился с нею в Париже после долгой разлуки. Он увидел, как одиноко чувствует себя Ковалевская на чужбине и как стремится она на родину. Косич написал письмо президенту Петербургской Академии наук, великому князю Константину, с просьбой «возвратить С. В. Ковалевскую России и русской науке»; он имел в виду привлечение её в качестве академика. При этом Косич напомнил изречение, приписываемое Наполеону, о том, что «всякое государство должно дорожить возвращением выдающихся людей более, нежели завоеванием богатого города». На это письмо последовал отрицательный ответ, подписанный непременным секретарём Академии, К. С. Веселовским:

«Софья Васильевна Ковалевская, приобретшая за границей громкую известность своими научными работами, пользуется не меньшей известностью и между нашими математиками. Блестящие успехи .соотечественницы за границею тем более лестны для нас, что они всецело должны быть приписаны её высоким достоинствам, так как там национальные чувства не могли служить для усиления энтузиазма в пользу её. Особенно лестно для нас то, что r-жа Ковалевская получила место профессора математики в Стокгольмском университете. Предоставление университетской кафедры женщине могло состояться только при особо высоком и совершенно исключительном мнении об её способностях и знаниях, а г-жа Ковалевская вполне оправдала такое мнение своими поистине замечательными лекциями. Так как доступ на кафедры в наших университетах совсем закрыт для женщин, каковы бы ни были их способности и познания, то для г-жи Ковалевской в нашем отечестве нет места столь же почётного и хорошо оплачиваемого, как то, которое она занимает в Стокгольме. Место преподавателя математики на Высших женских курсах гораздо ниже университетской кафедры; в других же наших учебных заведениях, где женщины могут быть учителями, преподавание математики ограничивается одними элементарными частями».

Итак, для Ковалевской не оказалось достаточно почетного места на родине. Русское общество, как и в семидесятые годы, было возмущено несправедливостью по отношению к прославленной учёной. Русские математики решили отметить научные заслуги своей соотечественницы. В Академии наук существовало почётное звание члена-корреспондента, которое давалось иногородним, т. е. не жившим в Петербурге, и иностранным учёным.

После отказа президента Академии наук в ответ на письмо А. И. Косича в физико-математическое отделение Академии наук поступило заявление от имени крупнейших математиков П. Л. Чебышева, В. Г. Имшенецкого и В. Я. Буняковского, зачитанное 24 октября 1889 года: «Нижеподписавшиеся имеют честь предложить к избранию членом-корреспондентом Академии, в разряд Математических наук, доктора математики, профессора Стокгольмского университета Софью Васильевну Ковалевскую. П. Чебышев, В. Имшенецкий, В. Буняковский».

Для того чтобы провести Ковалевскую в члены-корреспонденты, нужно было изменить устав Академии наук, Это было сделано 16 ноября 1889 года, когда в Академии был поставлен вопрос «о допущении лиц женского пола к избранию в члены-корреспонденты», Вопрос этот был решён утвердительно 20 голосами против 6. А 19 ноября на физико-математическом отделении в члены-корреспонденты была избрана Софья Васильевна Ковалевская 14 голосами против 3. Общее собрание Академии наук 2 декабря 1889 года утвердило избрание С. В. Ковалевской.

Академик Чебышев послал Ковалевской поздравительную телеграмму, в которой говорил, что рад исполнению своего заветного мечтания. Вейерштрасс, поздравляя свою ученицу, выражал радость по поводу того, что первая академическая почесть оказана ей в России.

Когда весной 1890 года на каникулах Софья Васильевна приехала на родину, то её восторженно приветствовали при большом стечении народа на заседании городской думы в Петербурге как первую женщину — члена-корреспондента Российской Академии наук. В ответ на речь городского головы В. И. Лихачёва Ковалевская выразила свою радость по поводу успехов в распространении народного образования. Нужно напомнить, что общий уровень народного просвещения в России был тогда чрезвычайно низок: так, среди новобранцев едва десятая часть была грамотной, а среди женщин доля грамотных была значительно пиже. По-видимому, Софья Васильевна имела в виду развитие деятельности обществ грамотности, стремившихся улучшить просвещение народа.

В этот же приезд Ковалевская присутствовала па экзаменах слушательниц Высших женских курсов. «Бестужевки» преподнесли ей на память фотографию здания курсов с надписью, сопровождаемой 24 подписями: «На добрую память многоуважаемой Софье Васильевне Ковалевской от слушательниц Высших Женских Курсов, искренно признательных ей за её посещение. С. Петербург, 15(27) мая 1890 г.».

Уже этот факт заставляет думать, что вряд ли Софья Васильевна отказалась бы от преподавания на курсах даже теперь, когда она была увенчана такими почестями. То обстоятельство, что подготовка у девушек была слабее, чем у юношей, поступавших в университет, не должно было остановить Софью Васильевну; ведь она с 18-летнего возраста боролась вместе с другими передовыми женщинами за создание этих курсов, была активным членом комитета по доставлению средств Курсам и всегда проявляла живой интерес к их деятельности. Но мы имеем и прямое свидетельство Н. В. Стасовой в её «Записках», что «в последнее время своей жизни Софья Васильевна мечтала о том, что приступит к чтению лекций на Высших Женских Курсах». Поэтому слова К. С. Веселовского о том, что «место преподавателя на Высших Женских Курсах гораздо ниже университетской кафедры», следует понимать лишь как дипломатическую форму отказа.

Нужно отметить, что как раз в 1889 году несколько женщин, из окончивших Бестужевские Высшие женские курсы, было допущено к преподаванию на этих курсах. В их числе была Вера Иосифовна Шифф, читавшая курс аналитической геометрии и ставшая потом известной своими задачниками по аналитической геометрии и основам анализа. Вместе с тем Е. Ф. Литвинова, имевшая степень доктора, получила в этом же году отказ на заявление о желании преподавать на Бестужевских курсах. Причиной было то, что 16 лет назад она, как мы указывали выше, не подчинилась царскому приказу о возвращении в Россию и осталась в Швейцарии для завершения своего высшего образования.

Нежелание привлечь Литвинову, а в особенности Ковалевскую — двух первых русских женщин-докторов по математике — к работе в высшей женской школе является чудовищно нелепым проявлением тупости царских чиновников.

Потерпев неудачу с возвращением в Россию Ковалевская сделала попытку устроиться во Франции профессором в высшей школе для женщин, основанной в 1881 году. Однако это ей не удалось, несмотря на поддержку крупных французских математиков, восхищавшихся её способностями. В 1889 году Ковалевская дала согласие на продление своей профессорской деятельности в Стокгольме. Миттаг-Леффлер утешал Софью Васильевну тем, что она в любой момент сможет уйти из Стокгольмской Высшей школы, если обстоятельства у неё изменятся.

П.Я.Полубояринова-Кочина. «Софья Ковалевская. Её жизнь и деятельность».

Далее: Любовь и разлуки

Главная   |  Биографии учёных  |  Ковалевская Софья Васильевна  |  Для госпожи Ковалевской в нашем отечестве нет места