Софья Ковалевская. Стокгольмский университет

В 1883 году Ковалевская получила приглашение от профессора Миттаг-Леффлера принять должность приват-доцента в Стокгольмском университете. Густав Миттаг-Леффлер был учеником Вейерштрасса. Познакомившись с Ковалевской в один из своих приездов в Петербург, он был очарован ею — блеском её ума и точностью языка, когда разговор касался математики. Вторично они встретились в Петербурге в начале 1880 года на VI съезде естествоиспытателей и врачей — выше мы говорили о выступлении Ковалевской на этом съезде.

Затем между ними началась переписка. Софья Васильевна хотела помочь одной молодой девушке, Покровской, получить высшее образование по математике. Миттаг-Леффлер, бывший тогда профессором Гельсингфорского университета, пригласил девушку в Гельсингфорс (Хельсинки), где она слушала его лекции. Получив в 1881 году кафедру математики во вновь открытом Стокгольмском университете, Миттаг-Леффлер начал подготовлять почву, чтобы привлечь к работе в нём Ковалевскую. Вначале Миттаг-Леффлер предложил Софье Васильевне прочитать бесплатно специальный курс. В дальнейшем он рассчитывал добиться для неё постоянного профессорского оклада. Эта сторона дела была для Ковалевской очень существенна, поскольку она осталась без средств к существованию. Софья Васильевна приняла предложение Миттаг-Леффлера, которое давало ей возможность заняться любимым делом.

Густав Миттаг-Леффлер

Софья Васильевна выехала из Петербурга в Стокгольм 16 ноября 1883 года. Е. Ф. Литвинова в своих воспоминаниях пишет о том, какой одинокой должна была чувствовать себя Ковалевская, когда пароход отошёл от хорошо знакомого ей Васильевского острова, где она постоянно останавливалась у своих родственников.

Поздней осенью Балтийское море серое и холодное. После Кронштадта в открытых водах ничто уже не напоминало о России. Плаванье длилось сорок пягь часов, из них последние три часа корабль плыл по Балтийскому фиорду со множеством островов — шхер, покрытых преимущественно еловым лесом. Наконец, открылся Стокгольм с его остроконечными готическими башнями и с возвышающимся в виде квадратной глыбы королевским дворцом.

Софья Васильевна приехала утомлённая, простуженная. Она была приветливо принята Миттаг-Леффлером, его женой Сигне и сестрой Анной-Шарлоттой, которые старались облегчить ей тяжесть первых шагов жизни в незнакомом городе.

В то время в Швеции соперничали между собой два университета: недавно открытый Стокгольмский (шведы называли его Высшей школой), к которому стремилась свободомыслящая молодежь, и старый университет в Упсале — пригороде Стокгольма,— существовавший несколько веков, бывший центром старых традиций и находившийся под влиянием церкви.

У Ковалевской в Швеции нашлось много друзей, но оказалось также и много врагов, главным образом в Упсальском университете. Приезд Ковалевской вызвал большой интерес в шведском обществе, и в печати оживлённо обсуждалось это событие. В одной демократической газете было сказано: «Сегодня нам предстоит сообщить не о приезде какого-нибудь пошлого принца крови или тому подобного, но ничего не значащего лица. Нет, принцесса науки, г-жа Ковалевская, почтила наш город своим посещением и будет первым приват-доцентом-женщиной во всей Швеции».

Нужно отметить, что приглашение Ковалевской в Стокгольм состоялось лишь благодаря большой энергии Миттаг-Леффлера, который составил определённый план действий, чтобы преодолеть сопротивление консервативной части профессуры, и блестяще осуществил его. Он договорился с противной партией о том, что будет поддерживать на выборах двух ставленников этой партии с тем, чтобы Ковалевская также была избрана. Когда это произошло, то, по словам Миттаг-Леффлера, некоторые «ночные колпаки» из числа профессоров спохватились, какое ужасное дело они сделали, однако было уже поздно.

Впрочем, предубеждение отдельных деятелей университета против женщины-математика скоро стало проходить. Ректор Высшей школы Линдхаген изменил своё мнение о Ковалевской после того, как прослушал её популярную лекцию по алгебре. Другой профессор впоследствии публично прислал, что преподавание математики в шведской Высшей школе поставлено лучше, чем где бы то ни было в Скандинавских странах.

Во время весеннего семестра 1884 года Ковалевская читала специальный курс по уравнениям в частных производных. По окончании семестра студенты преподнесли ей фотокарточку своей группы в красивой рамке и произнесли восторженную речь, очень тронувшую Софью Васильевну. По завершении этого курса Ковалевская была избрана профессором Высшей школы на пять лет, с твёрдым окладом.

Когда об этом стало известно, шведский писатель Август Стриндберг, противник эмансипации женщин, написал статью, в которой, по словам Ковалевской, доказал «так ясно, как 2 х 2 = 4, насколько такое чудовищное явление, как женский профессор математики, вредно, бесполезно и неудобно». «Я лично нахожу, что он в сущности прав»,— шутила Ковалевская. Однако она протестовала против слов Стриндберга о том, что её пригласили лишь единственно из любезности к её полу, и не соглашалась с тем, что в Швеции имеется множество математиков, стоящих выше неё.

На самом же деле Миттаг-Леффлер, приглашая Ковалевскую в Стокгольм, заботился не только о ней, но и об интересах кафедры. Он считал, что Ковалевская даст ему возможность организовать одну из лучших кафедр в мире. И в действительности ему это удалось. Софья Васильевна в течение восьми лет прочла двенадцать курсов. В 1884 году она читала теорию уравнений в частных производных; затем последовали лекции по различным разделам высшей математики. Ковалевская излагала своим слушателям работы Вейерштрасса, новейшие исследования Пуанкаре и других математиков. Обычно она читала два раза в неделю по два часа. Иногда ей приходилось заменять заболевших профессоров. Был такой момент, когда Софья Васильевна писала Миттаг-Леффлеру, который был болен: «Математический факультет было бы правильнее назвать математическим лазаретом. Одна я гожусь на что-нибудь».

Софья Васильевна была выдающимся преподавателем. Она считалась с индивидуальностью слушателей, возбуждала в них интерес к математике, выявляла их способности. Одна из её учениц говорила, что при общении с Ковалевской ей всегда казалось, что та «видит её насквозь, будто стеклянную», но что «в то же время ей покойно под этим ласковым, уверенным взглядом». Ковалевскую слушало несколько студенток, одна из которых, финка по национальности, стала потом преподавательницей математики в старших классах мужских гимназий.

Когда в Швеции была учреждена премия за математические работы, Ковалевская была привлечена Миттаг-Леффлером к обсуждению вопроса о характере этой премии и о приглашении возможных членов жюри, в том числе Вейерштрасса, Чебышева и других математиков.

В 1885 году умер профессор механики в Стокгольме, и Миттаг-Леффлер предложил в качестве лектора пригласить Ковалевскую. После долгих трений ей было поручено чтение механики, причём сама Софья Васильевна совсем не добивалась этого курса. Ковалевская в письме к одному знакомому шутливо назвала себя по этому поводу «профессором в квадрате».

В это же время Миттаг-Леффлер хотел выдвинуть Ковалевскую на вакансию академика Стокгольмской академии наук. Однако Софья Васильевна воспротивилась этому — не потому, что она считала себя ниже других кандидатов в академики из числа шведов, но потому, что она ещё недостаточно укрепилась в Швеции, и её выборы могли вызвать со стороны многих недоброжелательное отношение к ней.

П.Я.Полубояринова-Кочина. «Софья Ковалевская. Её жизнь и деятельность».

Далее: Между математикой и литературой

Главная   |  Биографии учёных  |  Ковалевская Софья Васильевна  |  Стокгольмский университет